В тёмной комнате мастерской стояла тишина. На полках лежали деревянные куклы; нарисованные глаза их были устремлены куда-то наверх. Здесь были разнообразные куклы: и прекрасные танцовщицы в нарядных юбках и блузах, и строгие правители, и грозные воины с мечами в руках, шуты в разноцветных нарядах и ещё много игрушечного народу. Мастер, изготовивший прекрасных марионеток, видимо знал в своём деле толк. Вдруг тишину нарушил еле слышный шорох. Куклы оживали. Они потягивались и зевали своими маленькими ртами. Глаза кукол начинали моргать. Потом они ловко спрыгивали со своих полок на пол. У них в очередной раз начиналось кукольное собрание. Цари всегда шествовали впереди – чинно и деловито. За ними шагали воины, охраняющие царских особ. За воинами кувыркались шуты, смешно взвизгивая и хохоча. Прекрасные танцовщицы кружились и взмахивали руками. Все спешили на собрание. Оно устраивалось на рабочем столе кукольника. Опилки, словно какой-то невиданный жёлтый снег, покрывали собой весь стол. Но куклам они настолько нравились, ведь они были частью их тел. Мастер строгал кукол из дерева, а опилки часто забывал счищать со стола. Специально для царских особ были приготовлены подобия тронов из небольших брёвнышек, которые тоже лежали на столе. Игрушечные женщины в платках, мужчины в длинных белых одеяниях, детишки – все столпились на столе в ожидания речи одного из царей. Через минуту воины навели тишину. Царь в золотом одеянии из бумаги и в такой же золотой короне поднял в знак приветствия руку. Народ ответил дружественным криком любви и почитания.
- Народ мой, - начал он свою речь, - сегодня мы собрались здесь, чтобы решить один из важнейших вопросов, который на сегодняшний день волнует нас всех.
- Да, правильно, давно пора, - раздался крик народа.
- Мы будем сегодня решать, кого из нас больше всего любит наш любимый мастер.
- Меня. Нет, меня, - раздались повсюду возгласы.
- Тихо, тихо, мы разберём дело каждого по порядку. Каждая кукла выступит со своим докладом. Она должна доказать, что именно её мастер сделал в один из важнейших моментов своей жизни. Награда ждёт победителя. – Цари переглянулись. Они были уверенны, что они самые важные творения в жизни кукольника.
- Итак, кто хочет выступить первым?
Все стали переглядываться и перешёптываться. Наконец, вперёд выступила одна из красавиц-танцовщиц. Она сделала поклон всем царям.
- Нас мастер делал в моменты своих влюблённостей. Когда он влюблялся в очередной раз, на него снисходило вдохновение красоты и в итоге получались мы, - она грациозно повела и плечами и улыбнулась.
Один из царей поднялся со своего трона:
- Народ понял тебя прелестница, ты можешь вернуться к своим подругам. А я хочу поведать о нашей истории, - он показал рукой на всех царей, - мастер видел величие многих владык, их справедливость и преданность народам. Он увековечил шестерых правителей в нас, в своих любимых куклах. Он показал тем самым, что власть принадлежит царям, даже в кукольном мире.
- Неправда! Власть никогда не бывает справедливой. Она угнетает народ и портит ему кровь. Ни один правитель ещё не правил честно. Вся власть основана на крови, - раздался голос из народа.
Воины готовы были ворваться в толпу и найти того, кто посмел выступить против слов царя, но все до одного цари остановили их.
- Мы должны позволять высказываться всем желающим. Такой закон сегодняшнего нашего собрания. Выйди, наш недовольный незнакомец сюда и расскажи, что ты считаешь важнейшей работой в жизни мастера.
Народ начал перешёптываться. И вдруг, после пятиминутного замешательства, вперёд выступил оборванный грязный нищий. Он шёл медленно, прихрамывая на левую ногу.
Царь поморщился и отошёл от нищего подальше.
- Ну что ж, честный человек, рассказывай. Теперь ты можешь выступить при всём народе, в открытую, а не выкрикивая из толпы.
Нищий потёр грязный нос и начал говорить:
- Я скажу. Я всё скажу. Мастер делал нас в минуты, когда ему было плохо от той несправедливости, которая творилась на его глазах. Я тому подтверждение. Тысяча нищих и бродяг ходят по нашей земле, тогда как правители сидят в своих золотых дворцах, на своих золотых тронах и едят и пьют, сколько захотят, не задумываясь о тяжёлой доли своего народа. Вот тут вот царь говорил, - он притворно поклонился, - что цари самые важные творения в жизни мастера. Я говорю вам – это неправда. Мы, нищие, его самая трудная и важная работа.
Наступило молчание. Раздавался шёпот, кто-то надрывно кашлял, но все, как один не говорили вслух. Такая решимость поразила многих. Сказать такое, открыто, царям! Если б куклы были людьми, бедняге пришлось бы несладко. Но они не люди, у них нет нашей жестокости. Тем более их делал добрый кукольник, который в каждом человеке, будь то царь или нищий, пытался разглядеть хорошего человека, даже воина со всей его горячностью и решимостью.
Наконец, один из царей решил сам нарушить молчание.
- Ну, кто ещё хочет высказаться? Говорили танцовщицы, мы цари, высказались даже бедные слои населения. Кто ещё хочет сказать.
Вперёд протиснулся воин в тяжёлых доспехах. Он снял свой шлем, поклонился к царям и заговорил:
- Мы умираем за своих царей, за свой народ. Мы проливаем кровь за благополучие наших детей. Мастер создал нас для живой памяти благородству и смелости. Враги не раз вставали перед нами на колени. После, конечно же, царей, мы самые важные творения мастера.
- Вот! А что мы вам говорили, - в один голос сказали цари, - смелый воин правильно сказал. Вот и разобрались. Я думаю пора расходиться.
- Подождите, - раздался чей-то нежный и сладостный голос. Все старались разглядеть его обладателя. Из толпы вышел человек в белой тунике. Лицо его было прекрасным, взгляд по-доброму строгий, а в глазах была такая всепоглощающая любовь ко всему живому, что, казалось, это не кукла вышла из толпы, а живой человек каким то чудесным образом сделался маленьким и ступил в кукольное собрание.
Первыми опомнились цари:
- Кто ты?
- Я Его образ. Мастер сделал меня во Славу Его. Он видел Его во время проповедей, он стал одним из Его учеников. Мастер был с Ним во время Его казни на горе. Но он вернулся живым и невредимым. И вот появился я. Всего лишь кукла, всего лишь его подобие. Но сколько счастья в том, что мастер меня положит около могилы сына Божьего, как вечное напоминание о любви, которую Он излучал всему миру. Вы тут спорите, кто наиболее важен мастеру, как творение его. Но вот, скажу я вам, ничего теперь нет важнее для кукольника, как-то, что он, бросив работу, дом, семьи у него никогда не было, пошёл по миру, оставляя за собой, где бы он ни был, Заповеди Иисуса Христа, сына Бога Единого, который нарёк нашего мастера Андреем – учеником самой Истины.
|